Из книги
"Белов В.Н. (Составит.). Елабужский край в составе Вятской епархии — исторические и этнографические материалы. Серия «Духовная жизнь Елабуги – по страницам Вятских Епархиальных Ведомостей 1867-1916 гг.». Елабуга, Издание Елабужского Отделения
Русского Географического Общества, 2015. – с. 266"
ВЕВ, 1900 г., № 20, Октября 16-го. отдел неофициальный. Стр. 956-957, 961-965
Начало Пугачевщины или Пугачевского бунта, как известно, относится к сентябрю 1773 года, когда беглый казак Пугачев в Оренбургской губернии объявил себя Императором Петром III. Возбужденное этим заявлением волнение из Оренбургской губернии стало распространятся далее и далее и скоро дошло до Вятской губернии. Уже в декабре того же 1773 года по нынешним Сарапульскому и Елабужскому уездам стали бродить шайки казаков, башкир, татар, производить возмущения, грабить церкви и обывательские домы, чинить расправу над непослушными, предавая их разного рода пыткам и даже смерти.
В июне 1774 года Елабужское духовное правление доносило в Казанскую консисторию: «село Алнаш, Церковь Божия во имя Живоначальныя Троицы входом варваров осквернена прошлаго 1773 года Декабря 19 числа; оными злодеяниями унесено из большой дароносицы один сосудец; со священного престола антиминс с Евангелием и покровы, також и ризы – все разбросано во алтаре по полу. Онагож 19 числа Декабря того села священника Василия Михайлова при разграблении дому его по жестоком мучении оные злодеи, отвезя связанного от села Алнаш верст с пять, в дуброве убили и тело его долговременно для погребения приходские новокрещены поднять запрещали…Села Лямор церковь Божия во имя святых Первоверховных Апостолов Петра и Павла входом варварским осквернена сего 1774 г. Генваря 6 числа, и от священного престола антимис, напрестольное одеяние, церковные сосуды, дароносица, малые покровы и трои ризы злодеями увезены. А потом из того пограбленного по взятии от них злодеев на дороге дер. Бисовы старокрещ. Тимофеем Петровым возвращены в церковь освященные сосуды, малая дароносица и двои ризы. тогож села Лямор священно и церковно-служители злодеями жестоко мучены были и разграблены, однако остались все живы. Села Богородского, Ицкое Устье тож, священника Ивана Алексеева рапортом показано: сего де 1774 г. Генваря 24 числа Малмыжскаго заказа села Водзимоньи священник убит злодеями башкирскими старшинами Уфимского уезда в дворцовой деревни Ижу».
«22 декабря 1773 года башкирских партий выступило (в Сарапультский уезд) до двух тысяч человек, — доносило Сарапульское духовное правление, — которые Сарапульскую слободу со всею волостию, атаковав, пленили в подданство самозванца Пугачева, объявляя лжесоставленные от него манифесты бывшего Императора Петра III, будто бы вживе, и ежели кто назовет Пугачевым, а не Императором и будет ему противен, без всякой пощады казнили всех смертию и как домы их разоряли, так и имение грабили все без остатку.».
«29 Генваря 1774 года проходом из деревни Уйвайской в село Дебесское, — доносили Слободское духовное правление со слов Дебесского духовенства, — вступила сильная разбойничья команда, называемая казачья, самозванца Пугачева, например, около 6 сот человек и при них командующий есаул, из коих казаков двое вошли в церковь с саблями при отпуске литургии и грозя им, священно-церковно-служителям, зачем де вы не поминаете третьяго императора Петра Федоровича, и приказывали двоеперстным сложением креститься и по-раскольничьи всякие требы чинить, чему де они священно-церковно-служители из веку не привычны и не желают и из-под неволи оставили им копию о самозванце».
В марте месяце того же года священник с. Чутырского Корнилий Короваев подал рапорт об увозе его связанного «воровинною веревкою в колодке выборными из новокрещен Григорием Вахрушевым, Минеем и Филиппом Широбоковыми в деревню Терехинскую к старшине, по-татарски называемому Абзелину Сулейманову, который по объявлении его, священника Корнилия, якобы он самозванца Пугачева назвал вором, хотел повесить, и из-за того страху означенный старшина с отином и на всю команду разно перебрали у него и на вино употребили всего 97 рублев и, привезши его священника в дом свой, оставили, а сами неведомо куда уехали».
Приход башкирских партий произвел в Сарапульском уезде среди инородцев весьма заметное волнение. Сарапульское Духовное правление в марте 1774 года, на основании доношений духовенства Ижевского завода и сел: Завьялова, Юски, Пужеучинского, Нылгижкьи, Козлова, Нечкина доносило в Вятскую консисторию, что «тех сел и приписанных к ним в приходы деревень, из вотяков новокрещены по нашествии в их жительствах башкирских воровских партий, по приказу начальников смутясь, все самовольно к злодейской самозванца Пугачева стороне, многие оставя христианскую веру, совратились в прежнее идолопоклонческое заблуждение: в церкви Божия не приходят, святым образам не поклоняются и оны образа некоторые ругательски раскололи и огнем сожгли, и мирские требы исправлять священников не призывают, и живут не венчаны, и их священников и церковно-служителей обще с башкирцами домы разграбили, и прочие злодеяния чинили.»
В начале 1774 года (зимой) вотяк с.Юски, Захар Иванов, вместе с новокрещеным дер. Капустиной сотником Сергеем и новокрещеным дер. Новой Моньи Василием Андреевым, по приговору от всех новокрещеных вотяков, ездил к Пугачеву под город Оренбург «для просьбы о бытии им по прежнему идоляторскому заблюдению вотяками». духовество сообщив об этом факте, не говорит, было ли дано вотякам разрешение, упоминает только, что с того времени вотяки не стали приходить в церкви.
Возбуждая население, бунтовщики старались склонить на свою сторону тем или иным способом и сельское духовенство: «в селах Завьяловском, Юски, Козлове, Нечкине – доносило Сарапульское Духовное правление – священник села Касаева Даниил Иванов, собрав всех священно-служителей, устращивая смертною казнию, приводил за бывшего покойного императора Петра III. якобы вживе, к присяге и подтверждал содержать раскольническую веру, и о воспоминании в священно-служениях бывшего Императора Петра III руки онаго попа Даниила прислана форма; точию по той форме – прибавляет Правление – исполнение не чинено».
24 июня явился в пределы Вятской губернии по дороге из г.Осы (Пермской губ.) на Казань сам Пугачев.
В Воткинском заводе он был торжественно встречен одним из священников с крестом; две церкви завода (холодная и теплая), обывательские дома, фабричные здания были выжжены; священник, не выходивший на встречу, был предан смерти (заколот).
27 июня Пугачев с толпою вступил в новокрещенское (вотское) село Завьялово. Вот как описывается пребывание его здесь одним из священников села Завьялова Стефаном Андреевым: «священника Елисей Козмина скололи до смерти, а потом в церкви Божией на престолах освященные антиминсы, одеяния, в предельной церкви срачицы, ризы, кроме одной жаркой голевой, коя была спрятана, стихари, воздухи, поручи, пелены да книг часослов. служебник, канонник, данную из Вятской консистории для сбору на церковное строение шнурованную книгу, ограбя увез с собою, из коих риз одну голевую травчатую отдал он злодей Пугачев обратно, також и имеющуюся во всех наших священно-служительских домах нажить, и скот, и лошадей ограбили всю без остатку и потом ушел он в Ижевский завод». На следующий день, 28 июня, когда Пугачев расположился на казенных лугах близ Ижевского завода, толпа вотяков Завьяловского прихода схватила в селе Завьялове священника Степана Андреева и дьячка Лариона Федорова, диакона Даниила Яковлева, дьячка Дмитрия Елисеева и пономарей Матфея Елисеева и Егора Шкляева и привела к Пугачеву, «и не спрося ничего – писали потом двое из сих лиц (свящ. и дьячек), — приказал он, злодей Пугачев, весить, и той и повесил вышеписанного дьякона Даниила Яковлева, дьячка Дмитрия Елисеева, пономарей Матфея Елисеева и Егора Шкляева».
Ижевский завод, за 14 лет перед тем основанный графом А.П.Шуваловым, был разграблен и выжжен; священник заводской церкви Гиляревский и дьякон Москвин бежали в г.Хлынов.
28 июня Пугачев с 8 казаками и с новокрещеным вотяком дер. Малой Бодьи появились во втором новокрещенском (вотском) селе, Юсках, и здесь начали производить жестокую расправу с духовенством. Вот как рассказывает о ней оставшийся в живых дьячек Степанов в своем донесении в Сарапульское Духовное Правление.
«Приехав в дом священника Семена Яковлева, они, не говоря ничего, означенного священникак с сыном его пономарем Андреем, да отца престарелого, бывшего в селе Вятском священника Якова Тихонова, который находился у него, священника Ивана Семенова, диакона Василия Никитина перевязали и у двора означенного священника Семенова, положа жердь один конец на погреб, другую на козелки всех повесили; армаем был онагож села Юски новокрещен; потом объявленный злодей Пугачев с казаками взошел в дом к священнику Ивану Семенову в горницу жены ево Марьи Никоновой, спросил, чтоб отдала ключи, от которой принявши посла в избу и по приходе в избе предписанный новокрещен Петр Актямиров просил у нее денег и за неимением отдать денег оной новокрещен Актямиров с казаками били ее плетьми смертельно, едва ожила, имеющуюся нажить разграбили всю без остатку, а после пришед в дом к священнику Семену Яковлеву потому же жену ево Татьяну Степанову, спрашивая денег, тиранически муча, обще с озвученными священниками на одной рели повесили и нажить всю без остатка, лошадей ограбили, откуда пришед в церковь Юожию, ризницу всю оставя, только одну казенную выбойчетую ризу, також завесу церковную и все без остатку ограбили, напрестольный крест да евангелие, овангелисты медные, сосуды церковные, оловянные, — затем, что не сребренные, не взяли, рассматривали зубами – повредили, а потом из церкви вышел к диакону Никитину, так же нажить всю ограбили и лошадей увели и всю нажить, наклав на взятые у оных же священников телеги, увезли…»
29 июня (1774 г. – В.Б.) Пугачев направился к татарской деревне Агрызи. Когда он проходил мимо деревни Большой Бодьи, к нему вотяки привели священников села Пужеучинского Михаила Федорова, Андрея Алексеева и Петра Федорова, диакона Егора Алексеева, дьячка Александра Михайлова и священника села Алнаш Трифона Михайлова, которые схвачены были по дороге в Сарапул, куда они направлялись было из своих сел, спасаясь от Пугачева и его толпы.
По приказанию Пугачева, все приведенные к нему были повешены близ деревни Агрызи, в поле, трупы их были разбросаны по полю.
Сюда же, в дер. Агрызь, вотяки вновь привели священника села Завьялова Степана Андреева, который уцелел от первой расправы с завьяловским духовенством. Вотяки просили предать его смерти. Пугачев «намерился меня повесить – рассказывает о себе священник – однако того не учиняя, взял с собою насильно в команду, приказав постричь сзади волосы, и потом определили под караулом быть в обозе проводником, в коем и дошел до Казани и переночевав в лагерях одну ночь, откуда во время первого под Казань подступа бежал в дом свой».
«И в ту же мою небытность в доме – продолжает тот же священник – Июля против 22 числа реченного села Завьялова вышеписанный новокрещен Павел Емельянов Павой с бежавшими из Казани от злодея Пугачева татарами пришел в дом, всячески ругаясь, требовали церковной казны и моей собственной нажити сыскивал и потом, взяв топор, ушел с теми татарами у церковной двери замок разбил и взошел, имеющуюся церковную казну в ящике, коя и была спрятана под левым крылосом, всего 36 рублев 64 коп., да означенную оставлшую жаркоголевую ограбя унесли».
Из Сарапульского уезда Пугачев направился в нынешний Елабужский уезд;[2] здесь на пути лежало с. Алнаши, где Пугачев встречен был торжественно, согласно внушениям передовых отрядов. А внушения эти были, по рассказу священника Кулыгинского, таковы: духовенство должно встречать Пугачева с иконами, при колокольном звоне, а жители – с хлебом-солью. На дороге должен быть поставлен стол, накрытый скатертью, а на нем пиво, вино, мед, съестные припасы; на правой стороне дороги по выбору поставить людей, годных в службу. В заключение всего должна быть устроена виселица.
В с. Алнашах Пугачев остановился и спросил собравшихся жителей: «за кого вы меня принимаете?»
— Ты наш батюшка государь, — отвечали ему.
— Как с вами обходятся помещики?
— Их здесь нет.
— Не берут ли взятки исправники, судьи, писаря?
Они промолчали.
— не обидят ли вас попы?
Вотяки принесли какую-то жалобу на священника, с крестом и иконами встречавшего Пугачева. Священник тут же был повешен.
Такая расправа подала инородцам и здесь повод к своеволию и самоуправству. В с. Можгах, находящемся от с. Алнаш в 30 верстах, вотяки с шумом и криками вытащили из дома священника Григория Семенова с женою его Ириною и хотели повесить на желобе амбара, для чего уже привязаны были и петли. Но более благоразумные из вотяков силою освободили священника.
От Алнаш Пугачевская толпа направилась к селу Челнам и расположилась на лугах близ реки Тоймы кормить лошадей. В полдень приехал и Пугачев с своею свитою. Здесь он был встречен так же, как и в с. Алнашах, священником Иваном Егоровым Кудрявцевым. Не слезая с коня, Пугачев приложился ко кресту и предложил те же вопросы, что и в Алнашах. Здесь жалоб не было принесено, так как приход состоял из русских, которые с уважением относились к своему кроткому старцу, священнику, и священник Кудрявцев остался в живых.
Отсюда Пугачев с толпою направился к с. Трехсвятскому[3]. 4 июля был уже в с.Мамадышах (ныне уездный город казанской губернии) и 11 июля подступил к г.Казани.
Таким образом, в течение 8-9 дней пройдя от г.Осы к Мамадышу по южной части нынешней Вятской губернии, Пугачев с преданною ему толпою разграбил церкви в Воткинском заводе (и сжег), в с. Завьялове, в Ижевском заводе, в с.Юськах. Кроме того, его толпа в с. Нылгижике покрала из церкви с жертвенника (чрез решетку алтарного окна) дискось, звездицу и покров.
За это же время Пугачевым и его сообщниками были преданы смерти 3 священника, дьякон и дьячек с. Пужеучинского, 3 священника, диакон и дьячек с. Юскинского, 1 священник, диакон и 4 дьячка с. Завьяловского, 1 священник села Водзимонья, 2 священника с. Алнаш и 1 священник Воткинского завода, итого 20 человек из 6 приходов.
14 сентября Пугачев, как известно, был схвачен и выдан правительству. Но взволнованный им Вятский инородческий край долго не мог успокоиться. Грабежи и самоуправство продолжались. Новокрещенные вотяки, между прочим, не хотели давать содержания своему духовенству. от 16 октября 1774 года дьячек с.Юски Антон Степанов писал в Сарапульское Духовное правление: «и теперь от них нахожусь в крайней опасности и без всякого пропитания, понеже они и вторично его, злодея, к себе ожидают и о сделанных ныне в с. Юськах релях проговаривают, что оные де рели строят бояра себе, а не тем, которые у злодея де Пугачева в злодействе были».
П.Луппов
[1] Пребывание Пугачева в Вятской губернии сравнительно еще весьма мало исследовано. Капитальный труд по истории Пугачевщины, принадлежащий перу Дубровина, дает об этом времени сведения скудные и иногда неверные. Поэтому мы считаем не излишним познакомить читателей с теми сведениями, которые заключаются в делах архива Вятской консистории и в некоторых рукописях, хранящихся в библиотеке Московской Академии. Документы Вятского архива следующие: копии доношений духовенства сел: Завьялова, Юсок и Пужеучинского, извлеченные из доношений Сарапульского и Слободского духовных правлений, ведомость о том, где Пугачев проходил, кто из священников к нему наперед выезжал и кто был повешен из духовенства.
В библиотеке Московской академии сохранилось черновое (отпуск) доношение Елабужского духовного правления о том, сколько в Елабужском заказе от толпы оказавшегося в Оренбургской губернии вора Пугачева злодейски церквей святых разграблено и что именно похищено и входом оных ехидцов осквернено и коликое число всякого духовного чина людей умерщвлено, когда и в каких местах.
[2] Здесь мы будем пользоваться сделанною священником Кулыгинским записью преданий, хранящеюся в (в рукописи) в библиотеке Московской Духовной академии.
[3] О пребывании Пугачева около с. Трехсвятского (нынешнего города Елабуги) см. статью свящ. Кулыгинского в Рус. Старине 1882 г., кн.2.